Май размешивает июнь, подогревая на 30 градусной жаре. Через неделю плеснет на солнце и уйдет с демисезонной курткой на усталых плечах. Лето унаследует скомканность весны и сорванные афиши отпусков. Радио двора сегодня передает ручную газонокосилку, а я как бабочка, пронзенная иголкой, прикован мыслями об отпуске. Как жаль отдавать работе эти жаркие предлетние сенки…
У Дмитрия Быкова читал художественную литературу, труды по литературоведению, публицистику. Данный труд еще раз показывает величину писателя. Очень познавательно и интересно, но «Доктора Живаго» читать не планирую, поэзией Пастернака не увлекся.
Десертами книги, сериалы, YouTube, документалки, музыка, пробежки, утренние разминки, завтраки и обеды, ужины и их отсутствие, работы онлайн и проталины рабочего офлайна, размышления про вчера и завтра, сон и сон дневной, уборки и лежание на диване, встречи и разговоры, сомнения и преодоление, походы в магазин, поливка цветов, новые знания, любовь, открытия и недоразумения, заметки и переписки, удивления и убеждения, ошибки и переосмысления, звонки и визиты, переводы и поводы для улыбок.
Сел за клавиатуру и раздарил всем месяцам части тела. Благо не свои, поэтому такие манящие, прекрасные и любимые до сих пор…
Спина принадлежит январю. Спустя годы не стирается в голове образ спины, открытой на мгновения необходимостью спрятать ее в красную пижаму.
У февраля рука, которая преодолела года, чтобы смело коснуться небритой щеки в проходе, срывая до бесстыдства с меня осторожность, здравый смысл, правила и нормы.
Марту отдал плечи. Те самые, что как рамкой обрамлялись лямками белой майки. Их сжимал я лишь раз, не понимая границ возможного-невозможного.
Рот, именно рот, а не губы, такой же как у девочки из культового фильма детства – апрелю. Апрелю, когда было важно насмотреться, но все, что было, воображение, которое подпитывал голос из трубки телефона-автомата.
У мая самые красивые ключицы. Смело открытые на фотографии. Которые были упущены по глупости и крайней осторожности. Вызванной той самой глупостью.
Июнь без спроса забрал колени. Те, в автобусе, на которые не хватило подола короткого платья и я оказался тем самым стражником и гарантом, что не так стыдно.
Июлю пальцы. Которые перебирал в своих ладонях как четки простого счастья.
Голубые глаза отданы сентябрю. Их хватило с лихвой на месяц, чтобы заслонить всю красоту той осени.
……………………………………………………………………………………………………………………………………………….
……………………………………………………………………………………………………………………………………………….
………………………………………………………………………………………………………………………………………………
………………………………………………………………………………………………………………………………………………
Происходящее с миром иглами вырубленного боярышника вызывает гримасу неудовольствия. Прошлое как знакомый смотритель очень важного музея впускает после закрытия. И в каждом зале, после замирания у экспонатов и ветрин, я сажусь на пол, скрещиваю ли ноги или наклоняюсь на стену, и закрываю глаза. Чтобы улыбаться. Позволяю считать себя счастливым на основании эпизодов, поступков, слов…Принимаю усталость дня сегодняшнего, десятилетия или всей сознательной жизни. Иногда кажется,что где то всхлипывают за портьерой упущенные возможности. Но уверяю себя, что кажется. Ведь я уже позволил считать себя счастливым….